4.07.
Как потом я сама же заметила, 4 июля - это День Независимости в США.
И хоть в тот момент я жила на Сейшелах, у меня случился свой день независимости. От обстоятельств, не от тебя. От тебя же, скорее, я почувствовала силу. Но...
Именно тогда стало спокойно.
История эта началась с билетика в 7 рупий и ассаи`вского "Счастья" в наушниках..
___
Я только что вернулась из города и дико устала.
Сумев кое-как вставить ключ в замочную скважину, я уселась на парапете у нашей двери.
Мое вдохновенное маленькое путешествие на синем автобусе принесло мне долгожданное спокойствие.
Такое, знаете, эфемерное состояние... вот живёшь ты, работаешь, веселишься, посыпаешься с улыбкой. Но стоит пройтись в одиночку к океану, услышать нежный ветер, который доносит до тебя отдельные мелодии самого «отличного» (от других) плейлиста в твоей жизни и все - ты пропал. Пропал и попал.
Дальше, как говорится, очнулась я, когда ела борщ из кастрюли. Так и тут. Только ты опомнишься, как в задницу уже впиваются маленькие камешки парапета перед океаном, а индусы из магазинчика рядом, зная, что такой шанс упускать нельзя, многозначительно машут тебе и пытаются докричаться. Только все бессмысленно. Потому что поток мыслей забивает даже шум черничных ночных волн перед тобой.
—
4 июля. То была очередная поездка «за смузи».
Наша традиция. Этакая отрада для тех, кто «трудится» с другой части острова. В такие выходные со мной всегда происходили какие-то метаморфозы, потому что моя Вселенная всегда знала, кого ко мне нужно подослать.
В этот раз - «нежного» учителя. Если учителей можно вообще окрестить таким определением. Но именно такой мне «достался».
За смузи она рассказывала мне о любви к себе и женской красоте, за жаркими потоками воздуха в синем автобусе - о ценности мимолетных эпизодов жизни, за лиловым закатом Эфелии о знаках Вселенной и, наконец, за полупрозрачным неРислингом о том, как мы счастливы.
Я не верила ей, я просто знала, что в ее словах - истина, а в ней - моя душа. Душа, которая увидела меня и решила, во что бы то ни стало, окрестить меня своим другом, хотите семьей, а хотите просто - коллегой. Главное, что я знаю, кто она для меня.
—
После сладкого сна и пробуждения в нежных руках, мой смузи удался и в этот раз. Выходной удался по всем фронтам.
И хоть через 15 минут ещё предстоял поход на пляж, я развалилась у входа в смелом ожидании отпустить все свои мысли на волю, но, в очередной раз что-то пошло не так.
Мыслей практически не было. Была тёплая пустота, которая словно смазала мёдом все внутри и оставила наслаждаться этой «новой» легкостью.
Чувство, сравнимое пожалуй, с тем, когда у тебя раскладывает нос. Ладно. Несколько приятнее.
Меня постепенно «раскладывало». И единственно-прекрасное чувство легкости, которое я так долго ждала, над которым я теперь так тряслась - стало пропадать.
Все? Так быстро?
Да вы, должно быть, шутите, мистер Фейнман? (Пожалуйста, прочтите эту книгу. Физики шутят получше комиков).
Причина такой скоропостижной кончины моей лёгкости вдруг появилась на горизонте.
Он сел рядом со мной с тихой, едва заметной, лукавой ухмылкой на красивом лице.
Большие глаза светились от счастья.
Сначала наш диалог не отличался фантазией, но и не предвещал ничего дурного.
Несмотря на то, что на улице полыхало солнце, а от «зимнего» ветра становилось только жарче, от моего собеседника веяло холодом.
Нет, даже не холодом, а таким промозглым, склизким и серым днём, когда хочется молить Мосэнерго о включённом отоплении дома.
Я говорю ему об этом, а он раздраженно пожимает плечами. Мол, ты меня такого, выбрала сама. А в том-то и дело, что я его не выбирала. Он просто появился, вот такой. По ситуации, по жизненному опыту, по той ненадобности, от которой даже хочется вскрикнуть.
Из-за его холода хочется протянуть руку куда-то в пустое пространство и получить чашку то ли горячего чаю, то ли горячительной таки.
Ветер перебрасывает на меня его запах, который отдаёт чем-то родным, что совсем не хочется отпускать, даже несмотря на всю тошнотворность его поведения.
Запах этот весь соткан из самых уютных ароматов: терпкий и хмельной.
Он весь изнизан обещаниями, надеждой, мечтами и молитвами, такими, которые каждый бормочет себе под нос перед сном, а потом ещё полночи прокручивает их картинками у себя в голове.
Кажется, в его запахе есть что-то новое, что-то едва знакомое и уловимое. Тонкий, но отрезвляющий запах... не свободы ли? Точно нет, значит, показалось.
—
Он просит меня пройтись, и, нежно взяв за руку, пытается поднять.
Я сопротивляюсь.
Но не потому, что не хочу, а просто потому, что знаю, что нежность его скоро станет грубостью, и вместо прогулки за ручку он бессмысленно потащит меня в самые непримечательные закоулки этих мест.
И я бы рада отказаться, но все же сдаюсь и ощущаю легкую дрожь, раскатывающуюся словно от кубика льда на обнаженном теле.
Я прошу перенести нашу встречу, даже отложить ее насовсем, забыть друг друга и больше не вспоминать.
Он только хмельно улыбается, и обхватывает меня руками. Всем телом я чувствую, как острые кусочки презрения стали впиваться в меня в тех местах, где мы соприкасались.
Нет, не в сердце попало больше всего. Скорее, в душу.
Ведь презрение это ко мне, от себя самой.
После того, как я закрыла глаза, оставалось только дальше утопать в этом нелепом безобразии, которое я допустила и сотворила сама.
—
Почему-то мне хочется обнять его сильнее, прижаться и не поднимать больше головы с его плеч.
Так, кажется, было бы проще и легче всего. Прильнуть и не двигаться. Совсем. И вполне себе получилась бы отговорка.
Он отстраняется, совсем не нежно щёлкает меня пальцем по носу и я понимаю, что до сих пор не знаю его.
И поэтому не могу ни то, что предугадать его следующий шаг, я не знаю, о чем и как с ним говорить.
Отсюда все наши с ним проблемы.
Я его не знаю.
Мы не друзья.
И... Я могу быть его другом, но его таким видеть не хочу.
Я не хочу осознавать, что мы знакомы.
Не хочу произносить его имя.
Хотя, подружиться нам стоило бы...
Потому что я каждый раз, с детской наивностью, ведусь на его уловки.
Он снова щёлкает меня по носу и уходит.
-Не скучай. Я скоро, - бросает он мне и растворяется где-то в едва начавшемся закате.
Я в смятении.
И знаю, что на завтра буду в слезах.
Зато в новом платье.
За то. За что?
—
Мои 15 минут «свободного» времени прошли, а купальник все ещё не на мне. За мной уже пришли - ведь океан ждать не будет.
Я быстро кидаю пакеты и пытаюсь с той же скоростью натянуть на себя еще мокрые и холодные трусы с вешалки.
Выходит не совсем удачно и где-то в районе большого зеркала я ловлю себя в отражении.
Снова он.
Мой старый «добрый» незнакомый.
Пришёл.
Явился.
Мой «тот-кого-нельзя-называть».
Мой Страх.
—
Мы идём до Эфелии практически молча, а она держит меня за руку.
Нет, не потому, что переживает, что я не увижу очередной камень под своими ногами. Хотя...
Нет, она просто знает, что ее тепло помогает мне.
Пусть только до того момента, как не придётся доставать полотенце из ее маленького розового рюкзачка...
—
Двум, все же моим для меня, людям. Одной за любовь, второму за спокойствие.
—
Я это все к чему... к тому, что будьте благодарны за то, что вы имеете на вашем пути.
Будьте снисходительны и терпимы не только к людям вокруг, но и к самим себе. Используйте любую возможность признаться кому-то в любви, обиде, ошибке или проблеме. Пусть даже вам не ответят - сделайте это для себя. Прислушивайтесь к тем, кто желает вам добра.
И любите.
Любите безмерно и эфемерно, прекрасно и благодарно, отчаянно и трепетно, (не)взаимно и самоотверженно.
Принимайте людей.
Безусловно принимайте своих людей.
И если все это будет, будет так, то... Не бойтесь потерять.
Потому что как только вы составите в голове свой список страхов, Вселенная обязательно найдёт его и воплотит в жизнь.
И дальше останется только собирать паззлы заново, чтобы восстановить свою «картинку» и войти в то состояние лёгкости на берегу океана, которо вам послала ваша судьба.
